Горт про «Матч века»: «Это было невообразимо!»

«Матч века» между СССР и Сборной мира проходил с 29 марта по 5 апреля 1970 года в Белграде. Событие полувековой давности прошло на фантастическом уровне и вошло в историю не только шахмат, но и всего спорта. Легендарный чешский гроссмейстер Властимил Горт входил в состав Сборной мира. В этом интервью он делится воспоминаниями, рассказывает о Фишере, Кересе и опровергает слухи о жульничестве советской команды в финальном раунде.

Андре Шульц: Вы один из немногих ныне живущих участников «Матча века» в Белграде между командой СССР и Сборной мира. Кто еще из игравших на турнире шахматистов до сих пор здравствует?

Властимил Горт: Борис Спасский, но у него серьезные проблемы со здоровьем. Лайош Портиш, Вольфганг Ульман, Борислав Ивков, Фридрих Олафссон и Клаус Дарга.

АШ: Ажиотаж действительно был столь велик, как сообщали газеты того времени?

ВГ: Да, он был фантастическим. Просто невероятным.

АШ: Как в то время жили простые люди в Чехословакии? Спустя два года после захвата страны государствами Варшавского договора?

ВГ: Почти как в тюрьме. Разумеется, никакой западной прессы в ЧССР не приходило. Её запрещали. Даже шахматные журналы западных стран. Все контакты с друзьями «по ту сторону» были утрачены. Нам была доступна только советская пресса и периодика о шахматах, да и то с существенным опозданием. Мы получали журналы «Шахматный бюллетень» и «Шах» из Риги. Их издавал Айвар Гипслис. Но почта шла очень долго.

АШ: «Матч века». Столкновение лучших умов Запада и ведущих игроков Советского Союза. Кто-нибудь из знаковых фигур того времени пропустил турнир в Белграде?

ВГ: Собственно, все лучшие шахматисты мира были в Белграде. Роберт Хюбнер восстанавливался после турнира в Сомборе. В противном случае он бы точно вошел в состав Сборной мира. Подбор шахматистов в команде был выдающимся. Наш капитан, доктор Эйве, интуитивно собрал идеальную комбинацию игроков.

АШ: Когда и как члены Сборной узнали о попадании в состав?

ВГ: Состав сборной мира обсуждался на встрече игроков в Белграде. Эйве где-то публиковал свою версию. Но некоторые игроки были не в курсе, поскольку не читали западных журналов. Чуть раньше я объяснял, почему у нас не было такой возможности. Олафссон знал о том составе, который планировал огласить Эйве, но не проронил ни слова на встрече в Белграде.

Фишер и Ларсен спорили о том, кто будет играть за первой доской. Эйве смог договориться с американским мастером, который занял вторую доску. Найдорф и Решевский дискутировали о том, кто станет играть за четвертой доской (третья досталась Портишу). Едва не дошло до драки. В итоге мы пришли к соглашению. Состав Сборной мира совпал с тем, что планировал до встречи в Белграде сам Эйве. Но это просто совпадение. Ситуация хорошо показывает, насколько хорошо у доктора была развита интуиция.

АШ: Что скажете про рейтинг Эло? Он как-то влиял на попадание в состав?

ВГ: Рейтинговая система появилась чуть раньше, чем состоялся турнир. Но она еще не обрела столь важного значения, как сейчас.

АШ: Фишер опасался Спасского? Или есть иная причина, по которой он согласился играть на второй доске?

ВГ: Фишер ни чуть не боялся играть против Спасского. Он любил шахматы. И отступился только потому, что не хотел срывать такой прекрасный матч.

АШ: Вам удавалось общаться со зрителями?

ВГ: Да, мы вполне мило общались с жителями Белграда. Моего уровня сербского языка хватало для диалогов с местной публикой.

АШ: А что насчет общения между игроками Сборной мира и командой СССР?

ВГ: С этим не было вообще никаких проблем. Большая часть советских игроков прекрасно изъяснялась на английском. И, разумеется, многие игроки Сборной мира знали русский язык.

АШ: Кто из советских игроков был наиболее приятен в общении?

ВГ: Пауль Керес. Он прекрасно говорил по-немецки, с ним всегда было приятно общаться. Очень контактный человек. Михаил Таль немного говорил по-немецки и на английском языке. Но иностранные наречия давались ему нелегко. Хотя после завершения очередного тура он всегда оставался с другими игроками для анализа партий.

АШ: Уже тогда казалось, что у Фишера есть определенные психические проблемы. Какое впечатление он произвел на вас?

ВГ: Нет, тогда все было в порядке. Фишер был в отличной форме.

АШ: Сколько призовых вам удалось заработать за турнир?

ВГ: Вероятно, Фишер и Ларсен получили повышенные призовые. Остальные игроки Сборной мира получили по две тысячи долларов. Условия были отличными!

АШ: Как вы прокомментируете слухи о том, что игроки из стран Варшавского договора не проявили всего своего мастерства для того, чтобы помочь СССР победить в матче?

ВГ: Полная чушь! Да, у Портиша была прекрасная позиция в партии против Корчного в последнем туре. И Найдорф играл лучше, чем Таль. Оба моих партнера по команде были довольны итоговыми ничьими. Но все были заинтересованы в хорошем индивидуальном результате. И в целом наша команда была сплоченной. И победить мы хотели как команда!

АШ: Сравните 1970-й и наше время. Когда жизнь профессионального шахматиста была проще?

ВГ: Эффект Фишера еще не оказал влияния на шахматный мир. Мы зарабатывали не так много денег. Все изменил матч Фишера со Спасским за звание чемпиона мира в 1972 году. После этого призовые существенно выросли. Мы многим обязаны Фишеру.

АШ: Как вы проводите время во время эпидемии коронавируса? Что занимает вас? Ведь все шахматные турниры приостановлены.

ВГ: (смеется) Я благодарен вам за приглашение на интервью. Сейчас я пишу статьи о том, как бороться с коронавирусом. Делюсь информацией с друзьями и знакомыми. Продолжаю свою работу над сборником шахматных рассказов. Спасибо вам за то, что нашли время побеседовать со мной!