Набоков как шахматный композитор

Он рассматривал процесс написания книг как «задачу из руководства по теории дебютов» и считал, что создание шахматных головоломок сродни поэзии. Владимира Набокова следует признать одним из наиболее известных поклонников шахмат в литературных кругах Европы и Америки.

Набоков родился в Санкт-Петербурге в последний год девятнадцатого столетия. Жизнь автора нашумевших романов прошла вдали от родины: в Англии, Германии, Франции, США и Швейцарии. Набоков-писатель широко известен публике, но мало кто знает о других увлечениях выдающегося литератора — коллекционировании бабочек и составлении шахматных задач. Эти хобби прекрасно сочетаются с любовью Владимира Владимировича к деталям: причудливая окраска чешуекрылых и сложные позиции на доске в равной степени интересны для склонного к глубокому анализу действительности человека. Интерес к шахматам и энтомологии прослеживается во многих произведениях Набокова.

Защита Лужина

В 1930 году был опубликован третий по счету роман писателя — «Защита Лужина». В центре сюжета этого произведения — выдающийся гроссмейстер Лужин, испытывающий сложности с восприятием реального мира на фоне сосредоточенности на шахматных комбинациях. Структура романа напоминает шахматную партию — в нем есть дебют (пролог), миттельшпиль (основной сюжет) и эндшпиль (кульминация). Лужин на протяжении всей книги стремится преодолеть собственное двойственное восприятие мира.

В статье «Шахматная доска в произведениях Набокова: Защита Лужина» Яков Клотс подробно разбирает лингвистические приемы, который писатель использует для описания внутреннего конфликта главного героя. Одержимость Лужина игрой воплощается в его репликах, которые обладают явными шахматными коннотациями. В приведенной ниже цитате прекрасно прослеживается разочарование героя из-за невозможности уединенного досуга вместе с невестой:

«Посетители стали заполнять дом каждый вечер. Новые комбинации и сочетания. Лужин ни минуты не мог провести наедине с невестой. Борьба с людьми, атаковавшими дом, сводилась к попыткам продраться сквозь их строй к Наталье. Всё это напоминало бесконечную шахматную партию…».

Подмеченная Набоковым связь между искусством и шахматами становится очевидной при первом знакомстве Лужина с правилами игры, ставшей для него роковой. Скрипач, друг отца, посвящает десятилетнего мальчика в таинство перемещения фигур по доске. Музыкант подчеркивает: «Комбинации похожи на мелодии. Знаешь, я просто слышу движения фигур…». В этот момент разум юного Лужина переживает глубочайшие метаморфозы.

Связь шахмат и музыки прослеживается на протяжении всего повествования. Так Набоков описал ход мыслей Лужина во время игры против принципиального и сильнейшего соперника — Турати:

«…доска оказалась в центре импровизированной музыкальной бури. Лужин упорно искал малейшее просветление среди грозового хаоса. Луч света был столь необходим для возврата к привычной шахматной гармонии…».

Лужин увлекся шахматами из-за логической чистоты игры, ее абстрактного характера и точно определенных правил перемещения фигур по доске. Неудивительно, что гениальный мастер мог вести партии без визуального контакта с игровым полем:

«Он находил в этом глубокое наслаждение: не нужно было иметь дело с видимым, слышимым, осязаемым. Причудливая форма деревянных фигур, их материальное начало всегда беспокоили Лужина. В шахматах он видел грубую, смертную оболочку высших, невидимых обычному человеку сил…».

Вклад Набокова в шахматы

Одержимость Лужина шахматами таит в себе автобиографический подтекст. В мемуарах Набокова «Память, говори» (опубликованы в 1963 году) писатель признается, что потратил огромное количество времени на составление шахматных задач:

«… как бы то ни было, шахматы дарили особенные и волнующие ощущения. Мой единственный внутренний конфликт связан с тем, что одержимость маленькими резными фигурками или ментальными представлениями позиций в самые мои плодовитые годы отняла колоссальное количество времени. Его я мог посвятить своим словесным изысканиям…».

В первые годы эмиграции Набоков публиковал некоторые свои задачи в эмигрантских журналах «Русь» (Берлин) и «Последние новости» (Париж). Писатель признавал существование разницы между шахматными головоломками и полноценными партиями. Федор Годунов-Чердынцев, герой набоковского «Дара», был поэтом и автором задач для поклонников шахмат. В определенной степени персонаж автобиографичен, поскольку разделяет страсть Набокова к литературному и шахматному творчеству. Читатели обладают возможностью оценить ход мыслей Годунова:

«…становилось ясно что идея, столь чисто воплощенная в человеческом мозгу, потребует здесь, на доске, много большего. Следует покинуть свою уютную родную ракушку — а это стоит определенных трудов. Необходимо отрешиться от умственного напряжения, бесконечных испытаний и забот. И только тогда перед человеком откроется та последовательная красота, которая в шахматном смысле является истиной…».

В статье «Владимир Набоков: шахматные задачи и романы», опубликованной в 1979 году Джанет Гезари и Уильямом Вимсаттом, рассматривается связь шахмат и творчества писателя. Владимир Владимирович, как полагают исследователи, указал в «Даре» на фундаментальное различие между головоломками и полноценными партиями:

«По мнению Набокова, композиции турнирной игры и шахматной задачи столь же различны, как выверенный до последней строки сонет и публицистическая статья. Создание головоломки для шахматистов часто начинается вдали от доски (как сочинения сонета — вдали от бумаги и чернил). Иногда это происходит в горизонтальном положении — лежа на диване…».

В этом смысле, как поясняют Гезари и Висматт, «…язык шахматной партии или публицистической статьи победит слог сонета или головоломки. Но стихотворная форма, как и задача, ценны в определенных условиях…».

Иное сходство между литератором и составителем шахматных головоломок приводится в автобиографии Набокова:

«Следует понимать, что в задачах для шахматистов борьба ведется не между белыми и черными, а между составителем этюда и человеком, который пытается его решить Точно также в классном художественном произведении настоящий конфликт разворачивается не между персонажами, а между автором и окружающим миром…».

Увлечение Набокова шахматами и литературой воплотилось в книге «Стихи и задачи», опубликованной в 1969 году. К этому моменту писатель получил американское гражданство. В антологию вошли 39 стихотворных произведений, написанных на русском языке. Набоков самостоятельно перевел их на английский. Еще 14 стихотворений были изначально написаны на языке Шекспира. Завершают книгу 18 шахматных задач, составленных Набоковым.

Выдающийся полиглот провел свои последние дни в швейцарском городе Монтре вместе с женой Верой и сыном Дмитрием. Литературные произведения Набокова, его вклад в энтомологию и шахматы позволяют увидеть страстного, увлекающегося и решительного человека. В игре за доской с резными деревянными фигурками воплотились тяга писателя к самовыражению и творческие поиски.